23/06/2010

В начале мая будет утвержден новый состав Наблюдательного совета круп­нейшей алмазодобывающей компании «АЛРОСА». Как стало известно «Коммер­санту», на этот раз в него не войдет уп­равделами президента Павел Бородин. О том, почему это произошло, коррес­пондент „Ъ” ЕЛЕНА КИСЕЛЕВА решила узнать у президента «АЛРОСА» ВЯЧЕСЛАВА ШТЫРОВА.

«С отставкой Руслана Орехова все встало на свои места»

– Действительно ли состав Наблюдатель­ного совета «АЛРОСА» в ближайшее время претерпит изменения? В частности, в нем не будет управделами президента Павла Бородина?

– Да, это правда. Кстати, Павел Бородин представлял в «АЛРОСА» интересы якутского, а не российского правительства. Впрочем, я не припомню, чтобы он лично принимал участие в работе совета.

– Означает ли это некоторое охлаждение отношений между президентом Якутии Михаилом Николаевым и Павлом Бороди­ным?

– Об этом лучше спросить у них.

– Не могли бы вы уточнить новый список представителей России в Наблюдательном совете «АЛРОСА»?

– Это целая история. Когда мы получили список, выяснилось, что в нем шесть фами­лий – начальник ГГПУ президента Руслан Орехов, глава Гохрана Герман Кузнецов, от Минэкономики – замминистра Иван Мате­ров, Юрий Медведев из МГИ, первый зам­министра торговли Игорь Митрофанов и от
Минприроды Борис Яцкевич. А по закону их должно быть только пять. С недавней от­ставкой Орехова все встало на свои места.

– Насколько оправданны слухи о том, что партнером «АЛРОСА» по «Севералмазу» – компании, обладающей лицензией на разработку крупнейшего в Европе Ломоносовского алмазного месторождения,— может стать «Газпром», которому местная администрация намерена продать свои 25,1%?

– Не факт, что администрация будет про­давать свой пакет. Раньше мы изъявляли желание его купить, но администрация ка­тегорически была против. Не знаю, что у них там изменилось, может быть, это просто слухи. Во всяком случае, никаких официальных предложений они нам не делали (впрочем, и неофициальных тоже). Я не ду­маю, что «Газпром» всерьез намерен за­няться алмазодобычей. У «Газпрома» своих проблем много, а ведь в таком проекте, как Ломоносовское, потребуются большие средства. В общем, там ситуация достаточно запутанная, интересов много.

Возьмем, к примеру, историю с кредитом «Севералмазу». Ни для кого не секрет, что Ломоносовское контролирует DeBeers, и тем не менее правительство дает ему льгот­ный кредит в $30 млн. Лучше бы долги по зарплатам отдали. Ясно, что все это плод не здравого смысла, а лоббистских усилий некоторых акционеров «Севералмаза».

– Кого вы имеете в виду? Если вспомнить ваши последние интервью, можно предположить, что речь идет о ЗАО «Согласие», за которым стоят структуры управления дела­ми Президента. Насколько справедливо та­кое предположение?

– Я не хочу это комментировать.

«Правительству просто нужны деньги» 

– Уже завтра вступает в силу решение пра­вительства о введении пятипроцентных пошлин на экспорт алмазов. Повлечет ли это изменения в торговой политике «АЛРОСА»?

– Возможно, мы пересмотрим план поста­вок алмазного сырья DeBeers. Ввиду того, что пошлина будет действовать в течение полу­года, мы постараемся согласовать с нашими партнерами изменение графика поставок.

– То есть в течение ближайшего полугода поток поставляемых DeBeers алмазов мо­жет уменьшиться?

– Безусловно, мы постараемся больше сырья отправить на внутренний рынок. По разным причинам нам выгоднее работать на внутреннем рынке, чем на внешнем. Мы из года в год наращиваем поставки российским производителям. Например, в прошлом го­ду на них пришлось 60% и только 40% – на экспорт. За первые четыре месяца этого года та же картина.

На мой взгляд, введение пошлин было спонтанным, необдуманным решением. Ес­ли бы речь шла о сознательных мерах, пра­вительство одновременно с введением эк­спортных пошлин не пошло бы на отмену импортных. На мартовском заседании пра­вительства, на котором обсуждалась кон­цепция развития АБК (алмазно-бриллиан­тового комплекса. – «Ъ») до 2005 года, зву­чали совершенно иные мотивы. Речь шла о том, что, поскольку и алмазные, и брилли­антовые производители выходят на внеш­ний рынок, им надо создать такие условия, чтобы они оказались хотя бы равными на рынке. Любое повышение цен, введение пошлин делает нас неконкурентоспособны­ми. Видимо, правительству просто нужны деньги, поэтому оно изобретает различные способы выхода из финансового тупика.

– А вам не кажется, что противоречия здесь нет – ведь иконцепция развития АБК и введение экспортных пошлин в ко­нечном итоге приведут к уменьшению эк­спорта алмазов?

– Это утверждение было бы оправданным, если бы российская гранильная промыш­ленность потребляла полный ассортимент добываемых «АЛРОСА» алмазов. Но всю гам­му сырья, которое мы производим, отечес­твенные предприятия не могут огранить по чисто экономическим причинам: слишком велики в России издержки. При обработке некоторых видов алмазного сырья мы не можем конкурировать с теми же индусами. Например, огранка мелких камней крайне трудоемкое занятие. Ввиду того что зарплаты в России значительно выше, чем в той же Индии, издержки производства тоже выше. Если бы правительство задалось целью остановить экспорт в пользу отечественных огранщиков, оно, по крайней ме­ре, вводило бы пошлины лишь на некото­рые категории алмазов.

«Мы делали долги»

– Каким образом «АЛРОСА» намерена ре­шать свои финансовые и инвестиционные проблемы?

– Для текущей деятельности «АЛРОСА» денег всегда хватало. Их не хватало для дол­госрочных инвестиций. Не скрою, мы эту проблему решали своеобразным путем. Поскольку мы являемся АОЗТ, продажа ак­ций невозможна. Кроме того, у нас действу­ет режим секретности. Так что те финансо­вые инструменты, которые использовали «Газпром» или ЛУКОЙЛ, нам недоступны. Поэтому мы всегда стремились либо полу­чить прямые инвестиции, либо продать ев­рооблигации. В прошлом году их размеще­ние не состоялось. Не удалось вовремя по­лучить лицензию на экспорт алмазов. Квотное постановление не выходило в течение всего первого квартала. Возникли пробле­мы с текущим финансированием, погаше­нием векселей, уплатой налогов. В резуль­тате инвесторы настороженно отнеслись к приобретению еврооблигаций.

Отсутствие инвестиций заставило компа­нию действовать достаточно рискованно, можно сказать, даже нагло – мы делали дол­ги. В итоге «АЛРОСА» пришлось снижать инвес­тиционную активность. В таком режиме мы прожили 1998 год. В этом году та же картина. Тем не менее, сейчас мы находимся в гораздо лучшем финансовом положении. Остались только долги перед федеральным бюджетом, которые связаны с перерасчетом налогов. Больше нет серьезных проблем по векселям. Думаю, что к сентябрю финансовое положение «АЛРОСА» будет близко к идеальному.

– То есть все проблемы уже позади?

– Нет, придется еще больше занимать. В следующей пятилетке нам нужно $2 млрд. Горная промышленность настолько инерци­онна, что заложенное сегодня даст отдачу через 10-20 лет. Надеюсь, что мы вернемся к еврооблигациям, когда Россия рассчитается по своим долгам и у предприятий появится возможность занимать на Западе. Кстати, у нас сегодня имеется достаточно предложе­ний от западных банков. Они видят в АЛРО­СА одного из лучших в России плательщи­ков. В прошлом году мы рассчитались пол­ностью со всеми западными кредиторами.

– Это то, что «АЛРОСА» занимала на Западе при посредничестве МФК?

– Не только. Мы взяли напрямую у CreditSwissFirstBoston$110 млн. – и вернули в срок. Рассчитались с WestLB, «Еврофинансом», SocieteGeneral, с частью российских кредиторов, а остальную часть долга рес­труктурировали. МФК, кстати, сыграла нега­тивную роль в нашей финансовой деятель­ности. Когда мы вели подготовку к выпуску еврооблигаций, МФК – видимо, боясь потерять крупного клиента, – стала интриго­вать. После кризиса МФК наши долги пере­далаCreditSwissFirstBoston, и теперь мы платим западному банку.

«Алмазному рынку поможет балканский кризис»

– Действительно ли алмазный рынок за­метно оживился?

– Да. Если раньше у нас покупали мелкими партиями, по $200 тыс., то с начала года спрос на внутреннем рынке увеличился. Причем берут даже те камни, которые ранее считались нерентабельными для огранки. Но это, кстати говоря, свидетельство того, что началось оживление мирового рынка.

– Из-за приближения 2000 года? Ведь не секрет, что ювелиры рассчитывают подза­работать на круглой дате.

– И из-за этого тоже. А также из-за того, что страны Юго-Восточной Азии в какой-то мере оправились после кризиса. Нельзя сказать, что он благополучно закончился, но уже есть позитивные изменения. Конечно, наш рынок не достиг параметров двухгодичной давнос­ти, однако позитивная тенденция налицо.

– Повлияет ли на алмазный рынок война на Балканах?

– Думаю, что в том виде, как она разви­вается сегодня, нет. Хотя потенциально события в Югославии могут повлиять и на наш рынок. Происходит укрепление дол­лара (расчеты на алмазном рынке осу­ществляются в долларах США. – «Ъ»). Это наверняка улучшит ситуацию, поскольку Америка сейчас – самый главный рынок сбыта бриллиантов и ювелирных изделий с ними, на долю Европы приходится всего 10%. Казалось бы, война в Европе дол­жна привести к уменьшению потребле­ния изделий с бриллиантами, но в этом бизнесе свои законы. Европейцы крайне встревожены событиями на Балканах, и не исключено, что при ухудшении ситуа­ции они увидят в бриллиантах инвестици­онный товар. Одно дело иметь недвижи­мость, которую могут разбомбить, дру­гое – бриллианты, которые можно в слу­чае чего положить в карман.

– 27-28 апреля в Москве заседает наблю­дательный комитет DeBeersи АЛРОСА. Что будет обсуждаться, если не секрет?

– Самый главный вопрос – состояние ал­мазного рынка и его перспективы. Далее, выполнение нашего торгового соглаше­ния сDeBeers. Там есть несколько нюан­сов. Надо уточнить объем алмазов, кото­рые мы поставим DeBeers до конца года, обсудить ценовую ситуацию и результаты продаж контрольных отрезков, которые осуществляет «Алмазювелирэкспорт». Ду­маю, что пойдет речь и о введении эк­спортных пошлин.

– Будет ли обсуждаться новая стратегия DeBeers, которую корпорация сейчас разраба­тывает чуть ли не на 150 лет вперед?

– Сейчас DeBeers и в самомделе ведет большую аналитическую работу, проходит много совещаний, в том числе и закрытых. Корпорация пытается найти свое место в изменяющейся ситуации. Ведь в алмазном мире происходят глобальные изменения. Появляются новые производители (напри­мер, с конца прошлого года активно прода­ют свои алмазы канадцы). Одноканальная система, которую создала DeBeers, на определенном историческом этапе свою роль сыграла, но вряд ли можно рассчитывать, что все останется незыблемым. Как прин­цип эта система полезна, однако пришло время подумать о ее модернизации.

– Ходят слухи, что DeBeers подумывает об избавлении от алмазных запасов, которые сегодня, по оценкам, составляют $10 млрд. Но ведь это неизбежно вызовет значитель­ное падение цен на алмазное сырье, что затронет интересы и «АЛРОСА».

– Во-первых, если ставить целью регулиро­вание рынка, полностью от алмазных сто­ков избавиться невозможно. Сток – это ре­зервуар, большая плотина на реке. Когда наводнение, вода набирается, когда засу­ха – спускается. Не думаю, что DeBeersот­кажется от стока вовсе. Я также не думаю, что DeBeersпойдет на радикальное сниже­ние цен. Тогда нарушится сам принцип, идеология. Если однажды решишься на серьезное снижение цен, завтра не дока­жешь тем, кто вчера купил бриллианты, что алмаз – это навечно.

Елена Киселева, “Коммерсант”, 28 апреля 1999 г.