06/09/2022

В издательстве «Аргументы недели» вышла книга воспоминаний журналиста и писателя Вячеслава Щепоткина «Люди на дороге жизни». В ней он рассказывает о своей судьбе, тесно связанной с судьбой нашей страны, о встречах с интересными людьми, выдающимися политиками, известными журналистами, крупными деятелями, немало сделавшими для процветания нашей родины.

Один из них – бывший президент алмазодобывающей компании «АЛРОСА», второй президент республики Саха(Якутия) Вячеслав Анатольевич Штыров.

Вячеслав Щепоткин знаком с Якутией не понаслышке. Много раз бывал здесь. В том числе и в бурные 1990-е годы принимал самое активное участие в так называемой алмазной эпопее, когда объединенные мафиозные группировки, связанные с самым высшим руководством страны, разграбив Гохран России, поставили целью «прикарманить» компанию «АЛРОСА».

Предоставляем читателю возможность ознакомиться с рецензией на книгу воспоминаний Вячеслава Щепоткина, а также с отрывками, посвященными Вячеславу Анатольевичу Штырову.

Лидия Сычёва, рецензия

Воздвигающий памятники

Таких жизнелюбивых мемуаров припомнить больше не могу. Книгу Вячеслава Щепоткина «Люди на дороге жизни. Свидетельские показания соучастника, или Кое-что из прожитого» (М., ООО «Издательство «Аргументы недели», 2022. – 400 с.) смело можно рекомендовать самому широкому кругу читателей – от старшеклассников до высших чиновников. Повествование выстроено так складно, что временами кажется – это не документальная проза, а роман. Ярко, наглядно и с любовью выписаны и места действия, и время, и люди – те, что дороги автору.

Негодяям тоже воздано должное, но отрицательные персонажи – не личные враги автора, а губители Отечества, казнокрады, воры и коррупционеры. О Ельцине: «Ничтожный, по сути, пьяница, которому было наплевать на народ и его страдания…» О Горбачёве: «Я думаю, он лжец. Трусливый, сопливый лжец». С обоими «антигероями» автор говорил лично, так что суждения основаны на непосредственных впечатлениях.

Да что там Ельцин с Горбачёвым, если Вячеслав Щепоткин помнит фашистов на Сталинградской земле! В пору грандиозной битвы ему было три с половиной года, но детская память запечатлела и горящую Волгу (на берегу пылали баки с бензином и мазутом Нефтесиндиката), и мёртвые тела соседей, погибших от бомбёжки, и мордатых немцев на мотоциклах. Кто бы мог подумать, что пройдут десятилетия, и сталинградец по рождению с уличным прозвищем «Щепота» (пай-мальчиков так не величают!) станет известным журналистом, сотрудником «Волгоградской правды» и взбудоражит весь город, затеяв эпопею с поднятием со дна реки легендарного пожарного парохода «Гаситель». Этот корабль и «малый флот» вообще сыграли большую роль в нашей победе в Сталинградской битве. Журналист много раз напишет о «Гасителе» и его команде, спустится в водолазном костюме к затопленному кораблю, будет свидетелем и хроникёром его торжественного поднятия. И – народного единения вокруг этого события! А после, уже уехав из Волгограда, не бросит начатое, доведя его до славного финала: «Гаситель» станет памятником. Он и по сей день стоит в Волгограде. Сюда надо почаще привозить юношество – со всей России. Чтобы помнили!

Неугомонный – таков характер главного героя книги, мчащегося по дороге жизни. До того, как опуститься на дно речное, автор сделает попытку взмыть в космос. Ещё до полёта Гагарина, будучи студентом факультета журналистики Ленинградского университета, он напишет письмо в Комитет по космонавтике и попросит рассмотреть его кандидатуру для зачисления в отряд звёздных первопроходцев. Ему ответят: будем иметь ввиду! Хотя писал напористый студент наудачу, логически рассудив: если запускают спутники и корабли с собачками, значит, Комитет существует, и космонавты понадобятся в самое скорое время.

Но первый шаг во вселенную сделает Юрий Гагарин, а журналисту городской газеты «Кандалакшский коммунист» Вячеславу Щепоткину доведется с ним провести несколько часов. Взять автограф, сфотографироваться, поговорить на личные темы, и, конечно же, сделать «эксклюзив» для своей газеты! Журналистом Вячеслав Щепоткин был классным (свидетельствую! вместе работали!). Вне зависимости от того, для кого он писал, для скромной «районки» или для советских «Известий» с 12-миллионным тиражом (в знаменитой газете автор книги проработал много лет), везде он выкладывался в полную силу, не приемля халтуры, штампов и пустословия. Ни у себя, ни у других. Плюс – афористичность и богатая речь. Вот его отповедь апологетам тезиса, что, дескать, коррупцию искоренить невозможно, она есть во всех странах. «Одно дело – два таракана на десятиэтажный дом, а другое – десять тысяч тараканов на однокомнатную квартиру». Или о том, кто более матери-истории ценен – «массы» или личность. «Народ зачастую выступает в роли бревна, которым разрушается существующее состояние общества».

Политическая история, бытовая, культурная, история журналистики – всё есть в этой книге. Автору удалось создать удивительно многомерное произведение. Опыт написания предыдущих книг, романов «Крик совы перед концом сезона», «Дуэль алмазных резидентов», сборника прозы «Разговор по душам с товарищем Сталиным», безусловно, сказался.

Где же находится центр художественного мира, выстроенного автором? Это царское село Слотино́ в Сергиево-Посадском районе Московской области. Здесь бывал Иван Грозный и Пётр Первый, другие правители России, отправлявшиеся в Александровскую слободу после богомолья в Троице-Сергиевой Лавре. Главный герой книги с юности мечтал о собственном доме в деревне с землёй. Но в советские годы сделать это было нельзя. Любой председатель колхоза мог моментально, по своему капризу, обрезать участок «под углы». Автор немало поспособствовал тому, чтобы отменить этот антинародный закон, делавший горожан в селе бесправными.

Инстинкт хозяина убивали в россиянах планомерно, десятилетиями. Издевательское правовое поле навязали нам преемники Вольфа Лубоцкого – боевика, «иностранного агента», энтузиаста красного террора, ближайшего друга Якова Свердлова. Партийным псевдонимом этого деятеля – Загорский, даже не фамилией, а кличкой, в 1930–1991 гг. назывался Сергиев Посад. Дабы заместить имя Сергия Радонежского, духовного собирателя русского народа, «ангела-хранителя России» (П. Флоренский).

Вячеслав Щепоткин не однажды выступит в печати за возвращение настоящего имени городу, а после, когда его мечта о доме в деревне начнёт обретать материальные основания, поможет Слотину возвратить и возродить храм Иоанна Богослова. Он начал помогать открытию храма потому, что ему было обидно за поруганную веру предков.

Главы о Слотине, пожалуй, самые поэтичные и задушевные в книге. Храм, на который деревенские бабушки готовы были отдать «гробовые» деньги, накопленные «на смерть», ныне украшение, гордость и отрада села. В книге автор не обошел своим вниманием и священнослужителей – протоиереев («полковников» в гражданской «табели о рангах») Сергия Мельникаса и Сергия Дидковского. Получается, что и в новейшую церковную историю неугомонный герой вписал свою страницу.

Слотино – это «тыл», семейный, бытовой и духовный, а «фронт» – сражение на стороне сил добра. Даже по названиям глав видно, что автор постоянно оказывался в гуще ключевых событий новейшей истории. «От объятий до баррикад» (о бандитской приватизации и расстреле ельцинистами Дома Советов в 1993 году), «Битвы на алмазном фронте» (о разграблении зарубежной и отечественной алмазной мафией Гохрана России и противостоянии ей подлинных государственников), «Смена эпох и сопротивление материала» (рождение и гибель журнала «Российская Федерация сегодня», где Вячеслав Щепоткин заведовал отделом по работе с Советом Федерации).

Не каждое государственное издание в новейшей России удостаивается такой чести – закрытия как юридического лица и уничтожения архива публикаций! Чтобы и следа не осталось от работы Юрия Хренова (главный редактор), Руслана Лынёва (первый заместитель), Александра Черняка (заместитель главного редактора), Николая Ефимова (заместитель главного редактора – ответственный секретарь), Александра Платошкина (заведующий отделом по работе с Государственной Думой) и ещё двух десятков первоклассных журналистов. «Вчера власть сказала о том, что мы написали два месяца назад», – так сформулировал Вячеслав Щепоткин суть своей работы в этом издании.

Журнал был государственным в лучшем смысле этого слова – мостом между народом и властью, источником идей и площадкой неформальной дипломатии (в него приходили послы иностранных держав). Как знать, может, пройдут годы, и какой-нибудь пассионарий поднимет с медийного дна корабль «Российская Федерация сегодня», как когда-то Вячеслав Щепоткин поднял «Гаситель»?..

Книга о которой речь – это ещё и рассказ об упущенных возможностях России. Если бы кадры высших госуправленцев отбирались по-другому, наша внутренняя и внешняя политика отличалась бы бо́льшим разумом. В слове «Сенаторий» автор слил «сенат» (Совет Федерации) с домом отдыха (санаторием) и рассказал о вредном для страны опыте реформирования этой палаты Федерального Собрания. Кого только не повидали тамошние державные стены! Убийц, насильников, бывших педофилов, ну а воровство, мошенничество и взяточничество в правящем классе – это уж само собой. Самый безобидный порок в «Сенатории» – туризм за госсчет, заграничные выезды якобы для демонстрации «мягкой силы». Например, один из могильщиков «Российской Федерации сегодня», исполнявший обязанности председателя палаты Александр Торшин даже завёл у себя на сайте раздел – «Посещённые страны». Больше гордиться нечем! Разве что знакомством с мафиози. В августе 2016 года агентство «Блумберг» сообщило о докладе испанской полиции, где были сведения о связях Торшина с лидером Таганской преступной группировки Александром Романовым. Сенсационную информацию опубликовали все ведущие российские СМИ. «По данным агентства, Торшин, еще в свою бытность вице-спикером Совета Федерации инструктировал представителей ОПГ, каким образом отмывать деньги через банки и недвижимость в Испании», – сообщалось в одной из публикаций.

Работать среди госмещан, воришек, а то и откровенных врагов России, облечённых парламентской неприкосновенностью, журналисту очень тяжело. Правда, встречались в «Сенатории» и выдающиеся люди, созидатели, стратеги, светлые умы. О них Вячеслав Щепоткин тоже рассказал. Один из них – тогдашний заместитель председателя Совета Федерации Вячеслав Штыров, в прошлом – инженер-строитель, затем глава компании «АЛРОСА», спасший её от разграбления, и – президент Республики Саха-Якутия, любимый и уважаемый народом. Многие его законодательные идеи, например, «Кодекс Дальнего Востока», только сегодня и то в фрагментарном виде доходят до воплощения в жизнь. А сколько времени и возможностей упущено!..

Как видим, у высшей власти был выбор – на кого опираться, к чьим советам прислушиваться, какое общество и политическую культуру взращивать. Среди тех, кто сопротивлялся тлену и распаду, возведенному в ранг госполитики, был выдающийся деятель русской культуры, главный редактор литературного журнала «Наш современник», поэт и публицист Станислав Куняев. Его портрет, написанный Вячеславом Щепоткиным, безусловно, одна из удач книги. Станислава Юрьевича мы увидим даже не на «дороге жизни», а в реке, где он с помощью «кораблика» ловит рыбу. А ещё – читает стихи у северного костра. Рыбалке и охоте, своим заветным страстям, автор тоже посвятит отдельную главу.

Что же получилось в итоге? «Люди на дороге жизни» – памятник времени. Он и монументальный (мы жили в великой стране – СССР!), и оптимистичный (финал в книге открыт), и гармоничный – у автора есть земное продолжение (дети, внуки) и небесное – одушевлённое слово.

Очень часто на дороге жизни нам встречаются те люди, которых мы ищем своей душой. Книга Вячеслава Щепоткина тому подтверждение.

Отрывки из книги «Люди на дороге жизни»:

Битвы на алмазном фронте

В конце 1987 года мне в кабинет вдруг звонит помощник главного редактора: “Вячеслав Иванович, Иван Дмитриевич просит вас зайти к нему”. Я спускаюсь на третий этаж, вхожу в кабинет главного. Рядом с ним стоит высокий, плотный мужчина. “Вот знакомьтесь”, – говорит Лаптев, – “Это наш парламентский обозреватель Вячеслав Иванович Щепоткин, а это (уже ко мне) – депутат Верховного Совета СССР Владимир Венедиктович Пискунов. Вот идите с Вячеславом Ивановичем, он поможет вам сделать статью”.

Мы поднялись ко мне. Он дал несколько листов бумаги с машинописным текстом. Оказалось, это генеральный директор “Якуталмаза”, и он хотел выступить на сессии Верховного Совета с рассказом о проблемах алмазодобывающей отрасли. Но то был старый Верховный Совет, который собирался на два-три дня, чтобы утвердить бюджет, принять какие – то законы, подготовленные аппаратом без участия самих депутатов, и народные избранники разъезжались по домам. Выступали обычно несколько человек.    Пискунов тоже подал заявку, что он хочет выступить. Но говорили-говорили, выступали и вдруг председательствующий объявляет: “Есть предложение подвести черту под прениями»”. И все дружно проголосовали. Пискунов возмутился, что-то начал даже выговаривать. Но всё уже  приняли.

Тогда он после заседания подошел к секретарю Президиума Верховного Совета СССР Ментешашвили и говорит: “Как же это так?…” А у него голос трубный, зычный. Все они – алмазные руководители, как я узнал позднее, были, словно вырубленные из горной породы: «Мне коллектив поручил выступить, как депутату, на сессии Верховного Совета, рассказать о проблемах, а мне не дали слова”, Менташашвили говорит: “Ну, давайте мы попробуем сделать  получше: одно дело – вы бы выступили  на сессии, а другое – если ваше выступление будет напечатано в газете”. Он тут же позвонил Лаптеву и сказал: “Примите товарища Пискунова, чтобы он выступил в газете”. Вот так мы с Пискуновым оказались у меня в кабинете.

Я прочитал его выступление. Один раз прочитал. Посмотрел на Пискунова, он сидел уверенный, спокойный, нога на ногу, длинное лицо, высокий лоб – всё выражало уверенную силу.. Я еще раз прочитал. Потом смял эти листки и бросил их в корзину. Пискунова словно кипятком ошпарили. Он выпучил глаза и заорал: “Ты что делаешь? Кто тебе это позволил? Это писало много людей, и секретари обкома партии, и другие”. Я сдержанно посмотрел на него и сказал: “Ну, во-первых, на “ты” не надо, мы с вами пока ещё плохо знакомы. А во-вторых, если вы хотите, чтобы о ваших проблемах узнали и приняли какие-то, может быть, решения, то надо делать не так. Это справка. Надо делать статью”.

Дня два мы с ним сидели. Я его расспрашивал, записывал. Потом написал статью под названием “За гранью алмаза”. Мы её опубликовали в “Известиях”.

Реакция, конечно, была приличная. Он даже не ожидал. Во-первых, ему понравилась статья. Это было не то что справка, а за подписью Пискунова, генерального директора, появилась такая проблемная, постановочная статья. А во-вторых, какие-то начались подвижки.

Правда, уже разгоралась перестройка. И во всех отраслях стали появляться провалы, пробелы и проблемы. Но статья вышла. Он позвонил, поблагодарил. И на этом мы закончили наши контакты.

Прошли годы. В начале 90-х он позвонил и сказал: “Вячеслав Иванович, я хочу встретиться”. говорю: “Давайте, приезжайте”. Он приехал и начал рассказывать.

“Мы создали компанию. Назвали ее “АЛРОСА”… Спрашиваю: «Что это означает?» “Алмазы России – Саха”. Саха (Якутия) – официальное название республики. «Ну, и хорошо, наверно, сделали», – довольно равнодушно говорю я, ибо мне алмазы были, как говорится, до лампочки. «Но у нас проблема. Я бы хотел попросить вашей помощи”. Я так индифферентно   спрашиваю: “А что за проблема?” Честно говоря, мне хотелось от этого дела отвертеться, потому что для меня слово “алмазы” было в какой-то мере синонимом не только таинственности, но и чего-то такого, к чему надо прикасаться аккуратно. Пискунов объясняет: “Вот мы добываем алмазы, сдаем их в Гохран. А Гохран начали разворовывать».  «О, и там начали! И кто же это?» «При Ельцине – говорит Пискунов, – создали Роскомдрагмет, комитет по драгоценным камням и металлам. Его возглавил Евгений Матвеевич Бычков – человек Ельцина. С его подачи и началась «растащиловка». Но мало этого. Они уже глядят, как бы заграбастать нашу компанию, мы не даёмся. Пришел новый президент- Штыров Вячеслав Анатольевич, он твердо заявил, что никому мы не будем продаваться, что мы будем соблюдать государственные интересы и никого близко не подпустим к компании. После этого они начали нас давить».

Так я впервые узнал о том, что существует такая компания и у нее проблемы, и алмазы, оказывается, растаскивают.

Одновременно, впервые, услыхал фамилию Штырова. По профессии он был строитель, довольно быстро вырос на якутских стройках от  мастера до заместителя начальника производственного объединения. Видимо разглядев в нём недюженные способности организатора, усовершенствованные учёбой в Академии ЦК КПСС, первый президент республики Михаил Николаев взял его на свои выборы в качестве вице-президента. Таким образом, вывел молодого, одарённого человека на широкую карьерную дорогу. Вячеслав Штыров одновременно с вице-президентством стал председателем правительства. А когда, недавно созданная алмазодобывающая компания «АЛРОСА»- главная «кормилица» Якутии, стала, по сути дела загибаться, предложил Штырову возглавить её.

Алмазные пираньи в российском Гохране.

Но, прежде чем продолжать дальше, я должен сказать немного, как говорится, об истории вопроса. Подробно рассказать   не удастся, потому что это очень обширная история, о которой я написал роман “Дуэль алмазных резидентов”. Сейчас вышло два издания на русском языке, кроме того, он переведён на якутский и вместе с моим романом «Крик совы перед концом сезона» о разрушении Советского Союза, удостоин «Большой литературной премии России».

Алмазы – это сырье для изготовления бриллиантов. Правда, есть еще технические алмазы – мелкие, непригодные для ювелирного дела. Из них получается алмазный порошок, – тоже нужный продукт. Им обрабатывают в промышленности важные детали, например, орудийные стволы и многое другое.

А ювелирные алмазы, которые занимают меньшую долю в добыче, это очень ценное сырье. Достаточно сказать, что взвешиваются они в каратах. Карат же – это всего 0,2 грамма. Когда алмазов в мире добывалось немного, то они, естественно, и стоили очень дорого, и украшали только королей. А потом, когда их начали добывать в большом количестве в Южной Африке, встал вопрос, как сделать так, чтобы алмазы не заполонили рынок и не упали в цене. Ведь алмаз, как я писал, не хлеб и не картошка. Его, если много на рынок выбросишь, то цены рухнут и поднять их будет трудно. И вот некий Сесил Родс, англичанин, придумал, как избежать «алмазного затоваривания». Он выдвинул лозунг: “Если на Земле будет всего три человека, то алмазов надо продавать столько, чтобы хватило лишь двоим”. То есть, всё время должен быть дефицит.

Вот на этом основании начала создаваться, так называемая, одноканальная система продажи алмазов. Иначе говоря, продажа драгоценного сырья из одних рук, из одного места.

Дело Родса продолжило семейство Оппенгеймеров. Они создали корпорацию «Де Бирс», которая заключала договоры со всеми алмазодобывающими странами о том, сколько сможет купить у каждого государства по твёрдой цене алмазов. При этом ставилось условие, что самостоятельно государства на рынок выходить не должны. Ибо это будет во вред и им, и всему мировому рынку.

А продавала “Де Бирс” алмазы только 160 отобранным покупателям, так называемым сайтхолдерам. Эти люди заранее давали заявку в штаб – квартиру «Де Бирс», которая находится в Лондоне, на какую сумму им нужно приобрести алмазов. В Лондоне собирали партию драгоценных камней из разных месторождений планеты, насыпали в простой бумажный пакетик и диамантер отправлялся с ним в смотровую комнату. Как правило, соглашался с предложением, ибо тех, кто отказывался, обычно, больше не пригашали.  Цена, по которой диамантер покупал алмазы в Лондоне считается мировой. Ниже она может быть лишь в том случае, если алмазы где – то украсть. Ведь производитель бриллиантов, тот самый диамантер, отбирал из купленной партии нужные ему алмазы, а остальное продавал, скажем так, коллеге, не допущенному в круг избранных покупателей. Продавал, естественно, дороже. Тот, в свою очередь, следующему, и так далее. В конце цепочки цена вырастает процентов на сорок.  А если учесть, что некоторые  алмазы стоят и 10, и 20, и 30 тысяч долларов за карат, а диамантеров в мире тьма – в одной Индии их около миллиона, не говоря о США, Бельгии, Израиле, то понятно, сколько желающих припасть к дешёвой алмазной кормушке.

Когда был Советский Союз, “Якуталмаз”, добывая свою продукцию, часть её продавал “Де Бирсу”, как другие страны. Остальное складывал в Гохран. Правда, “Де Бирс” ставил еще одно условие всем государствам: они не должны были иметь на своей территории ограночной отрасли. И только в Советском Союзе, по настоянию председателя правительства Алексея Николаевича Косыгина, были созданы семь гранильных заводов с одним именем «Кристалл». Корпорация пошла на уступку лишь потому, что страна добывала четвёртую часть всех алмазов в мире.

К концу существования Советского Союза в Гохране, по оценкам экспертов, скопилось алмазов примерно на 13 миллиардов долларов.

Когда страна развалилась, заводы остались в разных республиках и большинство их погибло. В России были три завода – в Барнауле, в Москве и в Смоленске. Из – за отсутствия оборотных средств – не на что стало покупать алмазы, первый остановился совсем. Второй дышал, но плохо. И только третий – в Смоленске, благодаря усилиям талантливого, дальновидного генерального директора Александра Ивановича Шкадова, работал довольно успешно.

Но Бычков, возглавив Роскомдрагмет, объявил, что у России нет гранильной промышленности, что мы должны пригласить профессионалов из других стран, чтобы они научили нас, как огранивать алмазы в бриллианты. Для этого, мол, надо создать совместные предприятия. И что тут началось! Если перед концом Советского Союза у нас было два совместных предприятия, то через несколько месяцев после прихода Бычкова, их стало полторы сотни. Такой взрывной рост объяснялся очень легко. Благодаря активной бычковской пропаганде в СМИ и в правительстве о том, что совместные предприятия нужно считать отечественными, им незаслуженно предоставлялись невиданные льготы. Во – первых, они получали право покупать алмазы, как государственный смоленский «Кристалл», по цене, ниже мировой. Во – вторых, им открыли доступ в Гохран, чтобы выбирать алмазы. Разумеется, более лучшего качества, чем на торгах в Лондоне. И дешевле, нежели у строгой корпорации. Этого не имел даже государственный смоленский завод. В – третьих, по два месяца могли не платить за взятые алмазы. Это давало ещё одну выгоду, и немалую. Взяв бесплатно дорогой товар, люди СП тут же контрабандным путём вывозили его за границу, продавая там в полтора раза дороже, чем потом будут расплачиваться в России. Наконец, эти СП, по решению правительства, получили право первые три года не платить налоги в российский бюджет. А дольше почти никто из них не работал. Когда подходил срок, менялось название и по тому же адресу, с теми же учредителями регистрировалось новое СП.

Но это ещё не всё. Бычков уверял, что совместные предприятия создадут десятки тысяч рабочих мест. В действительности все оказалось совершенно не так. Большинство СП имели не более десяти рабочих мест, да и то на бумаге.

А что ж это были за совместные предприятия?  Учредителем с иностранной стороны, как правило, выступал какой – нибудь недавний гражданин СССР, переехавший в Израиль, США, Бельгию, Канаду. Сменив там фамилию типа Рыбакова на Фишмана, он приезжал в Россию, объявлял себя диамантером, хотя алмазы и бриллианты видел только в кино. Соучредителем с российской стороны, нередко становился государственный чиновник. Зачастую, высокого ранга. Ещё    недавно, по словам одного из героев моего романа, «сам никто и звать никак» – я таких назвал «человеками из щелей» – теперь он становился соучастником разграбления России.

Получив немыслимые преференции, вся эта орава наскоро слепленных СП припадала к накопленным за десятилетия алмазным богатствам. Чиновников не зря брали в соучредители. Они помогали грабежу. Например, в декабре 1994 года двум государственным предприятиям системы “Кристалл”, московскому и смоленскому, было отпущено из кладовых Гохрана 33 тысячи каратов алмазов. На заводах в то время было 1800 рабочих мест и загруженность предприятий составляла 60 процентов. Но ровно столько же – 33 тысячи каратов получило совместное предприятие “Сапфир”, где, по данным самого этого СП, было всего 19 рабочих мест. И вставал вопрос: куда «Сапфир» денет такую массу драгоценных камней? Это же всё равно, что воробью дать мешок пшеницы! Чиновники и лже – диамантеры знали, куда уйдут алмазы. За границу.

Счётная палата России провела проверку и установила, что в 1994–1995 годах предприятиям всех форм собственности выделялось на 1 миллиард 400 миллионов долларов алмазного сырья. Однако обрабатывалось в России только на 450 миллионов. Остальное под разными предлогами вывозилось за границу.

То есть почти на миллиард долларов. Но и через таможню проходила не вся эта масса. Здесь отмечали только на 400, на 500 миллионов долларов. Остальное вывозили контрабандным путём – в лифчиках курьерш, в трусах, в портфелях, в ботинках и так далее. Курьеров ловили, но поймать было трудно. Можно было их схватить только оперативным путём, потому что алмаз виден лишь в рентгеновском спектре. А как всех будешь просвечивать? Вот так вовсю “работали” эти совместные предприятия.

А куда же вывозилась эта лавина алмазов? В основном в Израиль. По сведениям одного из официальных лиц этой страны в Израиль из России каждый год поступали алмазы на 600 миллионов долларов. В итоге страна, где не добывалось ни одного карата, стала одним из ведущих экспортёров алмазов на мировом рынке. И продавалось их больше, чем компания “АЛРОСА” отпускала “Де Бирсу”.

Бычков вряд ли смог бы один так строить разграбление российского Гохрана, если бы не поддержка правительственных чиновников и администрации президента. Он все время твердил во всех правительственных кабинетах, а оттуда это переходило в газеты и журналы, что совместные предприятия – это наши государственные предприятия. Но, как я писал в своей книге “Дуэль алмазных резидентов”, они были, скорее, алмазными пираньями. Государственными их можно было назвать примерно так же, как Папу Римского итальянцем. Но имея не просто поддержку, а соучастие чиновников в совместных предприятиях, удавалось Гохран грабить напропалую. А иностранные члены этих СП запросто покупали российских чиновников. И в зависимости от услуги перечисляли на их зарубежные счета доллары, фунты, марки, а то и просто дарили алмазы и бриллианты.

Но мало этого, когда компанию “АЛРОСА” возглавил Вячеслав Штыров, Бычков и его подельники увидели, что пришёл человек, с которым невозможно договориться в интересах контрабандистов, а значит, надо его свалить. И вот тут началась ожесточённейшая и изощренная война против государственной компании “АЛРОСА”.

Почему я говорю “государственной”? Потому, что 70 с лишним процентов ее было в собственности государственных структур: Росгосимущества Российской Федерации, Госимущества Якутии, администрации восьми улусов, то есть районов республики, где добывались алмазы. Кроме того, акционерами компании с незначительным количеством акций были фонд поддержки военнослужащих и трудовой коллектив. К тому же компания была закрытым акционерным обществом.  То есть разорить ее так, как разоряли все остальные прибыльные и лакомые кусочки, которые оказались открытыми обществами, было нельзя.  Туда вступали будущие владельцы, скупали акции и становились олигархами. Причём скупали, можно сказать, за гроши. Так вот, поскольку её нельзя было скупить, чтобы свалить неугодного президента, компанию начали душить снаружи.

Своё правительство работает на чужих.

По указу Ельцина правительство должно было  за несколько месяцев до начала следующего года выделять объем квот на вывоз алмазов. Компания была признана единственной экспортной организацией алмазов, официально продавая через “Де Бирс” часть добываемого сырья. Кроме того, «АЛРОСА» имела право продавать некоторую часть их на свободном рынке, чтобы контролировать цены и смотреть, не обманывает ли ее “Де Бирс” в этом отношении. И вот, никаких этих квот и никаких этих разрешений даже на продажу “Де Бирсу” Минфин и все завязанные, купленные чиновники компании не давали. Не давали по полгода. А что такое полгода или семь месяцев не давать разрешение на вывоз “Де Бирсу” и на продажу этой корпорации алмазов? Это, значит, нет денег. А компания вообще кормилица республики. Она содержала не только алмазодобывающую провинцию, где оплачивала деятельность здравоохранения, образования и целого ряда других бюджетных сфер. НЕ имея денег, не могла развиваться, а Штыров требовал строительство новых рудников, новых горно-обогатительных комбинатов. Не все его поддерживали в этом. Но команда постепенно сформировалась, прямо скажем, боевая и действующая в одном русле с президентом.

Это были вице-президенты Александр Сафронович Матвеев, Иван Кириллович Демьянов, Зельберг Семен Ильич, Владимир Венедиктович Пискунов, тогдашний главный инженер Дюкарев, целый ряд других специалистов.

Российская власть помогала разными способами удушить компанию в интересах алмазной зарубежной мафии. Например, сотрудничество с корпорацией “Де Бирс” протекало на основании Торгового соглашения. Эти соглашения заключались уже к этому времени лет 30-35. И последнее, которое было заключено перед концом Советского Союза, уже заканчивалось.

Штыров и его люди «бомбили» Министерство финансов, другие правительственные структуры с предложениями, о том, что нужно продлевать Торговое соглашение. Этого требовала и корпорация “Де Бирс”, потому что без согласованного документа работать не разрешалось. Но, если перед концом Советского Союза торговые соглашения смогли подготовить и принять за три месяца, то здесь проходил год за годом, а документ все не выпускали. Его проводили по длинной цепочке разного рода ведомств и министерств. И каждое находило какую-нибудь зацепку, чтобы отправить документ на новую доработку. Причем, придирки были настолько издевательские, что по-хорошему тех, кто их высказывал, надо было увольнять с работы и никогда не подпускать больше к государственной службе. Например, в Минфине однажды сделали замечание, что вот тут надо точку с запятой, а вы поставили запятую. В другом ведомстве написали, что тут, мол, надо с большой буквы, а вы сделали с маленькой. Поэтому отправляем на новый круг согласований. А новый круг – это полтора десятка разного рода виз надо собрать.

Один из закоперщиков этого торможения был министр финансов Лифшиц. Он у меня в романе проходит как Липшис. Штыров лично добивался встречи с ним, но секретарши говорили, что он занят, его нет, он на приеме, он на встрече с Борисом Николаевичем и прочее. Но надо сказать, что Вячеслав Анатольевич Штыров был человек не просто упрямый и настойчивый, а человек несгибаемый.

Многое взял он от отца, контр-адмирала. Его отец, Анатолий Тихонович, одно время работал заместителем начальника разведки Тихоокеанского флота. Однажды, как командир подводной лодки, он исследовал очень сложный фарватер, по которому можно было выходить в открытый океан. Никто до него этим фарватером не проходил. Другой раз его подводная лодка оказалась, ну, не случайно, конечно, а заведомо, среди кораблей шестого американского флота, который проводил ученья. И, сделав, скажем так, как бы тренировочные, или прикидочные торпедные залпы, не подлинные, а имитационные, она обнаружила себя. И лодку стали бомбить по-настоящему. Об этом Анатолий Тихонович Штыров написал в одной из своих книг. Надо сказать, что он оказался талантливым литератором-маринистом. Его повести и рассказы были опубликованы в нескольких книгах, ими зачитывались не только моряки, но и сухопутные читатели. Так вот в тот раз, когда бомбили его подводную лодку, они с огромным трудом смогли вырваться из этого кольца. До похода командира Штырова наши подводники пытались несколько раз пройти этим путем, но их каждый раз вычисляли, заставляли всплыть, ставили в так называемый конверт и с позором возвращали на нашу базу. А Штыров старший сумел вырваться из этого подводного плена и прийти на базу. Однако, перед этим наши разведчики перехватили сообщение о том, что американскими военными кораблями потоплена советская подводная лодка. Поводом послужило масляное пятно на поверхности воды. Глубинными бомбами разорвало внешний корпус лодки, где хранилось горючее. И вдруг израненная подлодка, с разорванным внешним бортом,   возвращается домой, хотя там уже друзья помянули экипаж  в ресторане, а жены думали, что их близкие погибли.

Так вот, унаследовав от сурового отца, твёрдого в действиях, с жёстким характером многие его черты, Штыров и сам стал таким. Даже внешне было видно, что это не какой-то интеллигентный соплячек, а суровый, мужественный человек.

Не попав к Лифшицу, он стал пробиваться к его начальнику – первому вице-премьеру Чубайсу. Пробился. Чубайс заявил: зря вы беспокоитесь, что нет денег из-за непродажи алмазов, что в Якутии могут погибнуть люди. Ничего, какая-то часть погибнет, на то и есть рынок. Тем не менее, в конце концов, Штыров добился нужного для страны дела: Торговое соглашение было заключено. И теперь компания могла работать спокойнее.

Но работать ей не давали. Взгляды мафии обратились на «Алросу», потому что запасы алмазов в Гохране совсем подошли к концу. Хотя их, как мы помним, эксперты насчитывали до 13 миллиардов долларов. Это было сопоставимо с объёмом так называемых «стоков», то есть запасов “Де Бирс”. Буквально через несколько лет там оставалось уже то, что называется индийский товар – мелкие неходовые алмазы.

А Гохран пустел, потому что мафия обнаглела совсем. Некий Козленок, с помощью, как потом говорилось на суде, Бычкова, создал в Лос-Анджелесе фирму «Голден АДА». Туда из Гохрана самолётами, в сопровождении правительственной фельдсвязи, были вывезены тонны золотых монет, огромное количество алмазов, бриллиантов и других российских ценностей. Вывезли по специально заниженным оценкам на 180 миллионов долларов, хотя специалисты считают, что подлинная стоимость минимум в три раза больше. Ведь наилучшие алмазы в Гохране отбирали в воскресенье, что запрещено инструкциями. Отбирали так, чтобы никто не видел и не мешал. На вывезенные из России драгоценности Андрей Козленок и его подельники братья Давид и Ашот Шегеряны, которые до создания «бриллиантовой фирмы» красили бордюры в Лос-Анджелесе, купили дорогие особняки, первоклассные машины, яхты и даже реактивный самолёт.

В ходе того же расследования Андрей Козленок говорил, что председатель Роскомдрагмета Евгений Бычков был одним из директоров этой воровской фирмы.

Сейчас уже второй раз показали фильм по НТВ, «Как ограбить Россию. Золотой Козленок». Я считаю, что этот фильм сделан плохо, сделан в стиле НТВ-шников, которые всякую проблему создают путём винегрета из действующих лиц и их обрывочных высказываний.

Причём, выступают в роли комментаторов даже те, кто и близко этой проблемы не знал-  только прочитал или в моей книге «Дуэль алмазных резидентов», или в некоторых журналах того времени.

Но это та история с Козленком, которую можно оценить словами: вор у вора дубинку украл. НТВ-шники в этом фильме сделали все, чтобы оправдать Бычкова. Дескать, бедненький, доверчивый Бычков, он поверил этому проходимцу Козленку, тот ему наобещал великие блага, огромные кредиты из Америки. Причём в фильме давали понять, Козленок сам по себе вошёл в Гохран, что просто невозможно без участия руководства хранилища и страны, набрал там бриллиантов, алмазов, золота и самостоятельно вывез в США. Ибо ставилась явная задача оправдать Бычкова и российско-зарубежную алмазную мафию. В Гохран нельзя было зайти без разрешения председателя правительства. Даже министр финансов, а тогда был Борис  Федоров, не имел права открывать Гохран. Значит, или было распоряжение Черномырдина, или ворье самостоятельно все открыло.

Американские правоохранительные органы заинтересовались, что это за фирма, для которой из России прилетают самолёты полные бриллиантов и алмазов. Причём в сопровождении российских официальных лиц.

Подключилось ФБР.  Козленок запрыгал, стал уходить. Но тут и наши заволновались. Причём на допросах, как я уже говорил, Козленок, со ссылкой на документы, заявлял, что Бычков был директором от России в этой “Голден АДА”. Председатель Роскомдрагмета не скрывал, что он бывал у Козленка в его дворце в Бельгии, что прилетал в Сан-Франциско для встреч со своим подельником. И даже в этом фильме, где следователь по особо важным делам Руслан Тамаев, который вёл дело Козленка, и не мог раньше многого рассказать, поскольку был на службе, уйдя с неё заявил: теперь я свободен, я могу говорить; ко мне Бычков подослал человека, который предложил баснословные условия, чтобы я не раскручивал это дело. Это значит, что Бычков и был главным, кто позволил вывезти из России огромные ценности.

А когда Торговое соглашение было подписано и, казалось, что компании уже никто, не помешает выполнять обязательства, “АЛРОСА” отправила “Де Бирсу” посылки с алмазами, в рамках соглашения. Однако их внезапно задержали на таможне по требованию Роскомдрагмета. Якобы компания оценила вывозимые алмазы по заниженной цене. Значит нужен был пересчёт всего содержимого партий, сравнение прейскурантов, действующих цен и так далее. Работа предстояла долгая.  А это наносило сильный удар по финансово-экономическому состоянию компании. Ведь 50-ти тысячный коллектив ждал зарплат, республиканский и федеральный бюджеты – налогов, строители и монтажники предприятий, возводимых в суровых условиях Севера – нового оборудования. Всё это могли дать добытые с огромным трудом из вечной мерзлоты алмазы. Но они вместо Лондона, лежали в Москве на таможне, где их несколько месяцев неторопливо перебирали разные специалисты. Когда, наконец, ждать уж было невмоготу, Штыров заявил: «Если в Роскомдрагмете считают, что мы оценили их дешевле, чем положено, то пусть покупают их по этой цене.» И буквально на следующий день оценку компании признали правильной. Алмазы, согласно договору, пошли «Де Бирсу».

Компанию травили не только такими действиями. Не было дня, чтобы в газетах и журналах не появилась какая-нибудь порочащая “АЛРОСА” публикация. Купленные журналисты, особенно в этом смысле отличались “Известия”, вот где были наглые публикации, в которых всё переворачивалось с ног на голову, да и в других тоже этого хватало, писали, что компания нищая, что она много должна зарубежным банкам, что она может быть банкротом, что люди там не хотят работать. То есть все, что только можно было придумать.

До появления Штырова в компании заседания правления, наблюдательного совета проходили довольно хаотично. Какого-то чёткого и жёсткого графика не существовало. Новый президент сразу установил твёрдый порядок, в том числе поручил проводить эти заседания именно в республике, где добываются алмазы. Однажды, когда руководство компании было в Якутии, вдруг по НТВ начинается передача, где Евгений Киселев (был такой, сейчас он, по-моему, на Украине воюет с Россией) с подачи министра финансов Лифшица объявил, что против компании “АЛРОСА” возбуждено уголовное дело за неуплату налогов, что она жульничает, что это жуткое преступление и её президента скоро выгонят.   Всё это было заявлено по НТВ на всю страну.

Вскоре выяснилось: сказанное министром финансов и Киселёвым – клевета. Очень быстро алмазники доказали свою правоту. Но, Лифшиц даже не извинился перед многотысячным коллективом.  Ведь задача стояла сменить руководство компании и захватить «АЛРОСу».

Человек, который видит дальше завтра.

С распадом Советского Союза развалилась и геологическая отрасль во всех республиках. Не была исключением и Россия. В Якутии геологи старались выжить, кто как мог, в том числе продавая сведения о перспективных районах месторождений. Штыров, который все время говорил, что мы должны смотреть на годы вперёд, настоял включить геологов в состав компании, с теми же льготами, какие были у горняков алмазодобычи. Не все были согласны с этим. Даже некоторые ближайшие члены команды говорили: «У нас денег не хватает на зарплату своим, а Вы ещё хотите взять на шею компании геологов». Он убеждал: геологи нам дадут будущее.

Однажды приехал в геологическую экспедицию. Она работала на существующих месторождениях. Изучали борта, то есть, боковые части карьеров, смотрели, куда еще можно двигаться. Но это было между делом. А серьезной работы, больших поисков не осуществлялось. Штыров начал выступать. А геологи – публика своеобразная. Смотрели на него с иронией: вот новый президент впервые приехал, мы его посмотрим сейчас. Когда он стал говорить, что нужно искать, что вы засиделись в кабинетах, в теплых домах и квартирах, нужно в «поле» идти, некоторые иронически заулыбались. Однако, едва президент заговорл на знакомом им языке, люди обратились в слух.  Он говорил, что наша республика, как вы, наверное, знаете, в геологическом отношении имеет сходство с Южной Африкой. Это значит, что у нас еще могут быть большие открытия. И заявил: кто найдет крупное месторождение, тому будет большая, даже, можно сказать, огромная премия. Как показало время, года через два начались открытия. И компания уже обеспечивала себе фронт работ на долгое время вперёд.

Но денег действительно не хватало, ибо одновременно Штыров настаивал на изменении способов добычи. Сейчас, как известно, алмазы добываются в карьерах открытым способом. Но проходят годы, десятилетия, и карьеры разрастаются. Скажем, карьер “Мир” стал уже настолько большим и глубоким, что над ним запрещено летать вертолетам – их может затянуть туда. Этот карьер виден из космоса. Он подошел почти к самым домам города Мирного. Надо делать подземный рудник.

На трубке «Удачной» богатый карьер был ещё доступным для отработки. Но и там, в перспективе, надо было строить рудник, потому что алмазы уходили далеко вглубь.

Вместе с тем начиналось строительство горно-обогатительного комбината на трубке “Юбилейной”. На всё это нужны были деньги. И Штыров не раз обращался к коллективу с просьбой подождать, не требовать полных выплат зарплат, чтобы построить все нужные объекты. Он говорил: если мы это не создадим, то вы не будете иметь работы в будущем. Были составлены графики погашения задолженности. Ситуация стала выправляться. И вовсю начал строиться “Юбилейный” ГОК. Его построили. Пригласили гостей, в том числе Председателя Совета Федерации Егора Семёновича Строева. Этот самый северный в мире горно-обогатительный комбинат за Полярным кругом обошёлся компании в миллиард долларов. Причём, за собственные средства. Если “Де Бирс” и, например, австралийская Аргайл строили такие крупные объекты за счет кредитов, то тут пришлось изыскивать внутренние возможности. В том числе за счет задержки зарплат рабочим, ибо российские банкиры были подключены к борьбе за уничтожение “АЛРОСы,” ради интересов международной алмазно-бриллиантовой мафии.

На мой взгляд, есть два главных типа руководителей. Один из них берёт всё на себя, не опираясь на подобранных им специалистов, не доверяя им, задыхается, как говорится, вылазит из жил, надрывается и результаты получаются средненькие. Другой – тоже берёт много на себя, но при этом распределяет усилия на подобранных людей, на команду единомышленников. Проверяет их спросом, порой жёсткой требовательностью   ободряет поддержкой, аккумулирует их предложения, но главным двигателем идей, стратегических планов является сам. Именно такой руководитель – Штыров.  В решении огромного количества проблем, в масштабных преобразованиях закопёрщиком, как правило, был он. Но и самые ответственные направления вели вице-президенты: Зельберг, Демьянов, Матвеев, Пискунов, руководители важнейших служб и подразделений. Все вместе они занимались не только производством.  Так, например, инициатором создания первого в России трудового кодекса стал Штыров.  Однако, детально разрабатывал его, наполняя невиданный для новой России документ нужными идеями и понятиями, Семён Ильич Зельберг.  Суть кодекса сводилась к тому, что оплата осуществлялась в зависимости от успехов каждого трудового подразделения и каждого человека. Люди восприняли это довольно хорошо.

Другой факт. Вице- президент Иван Кириллович Демьянов высказал предложение ввести в компании ведомственные награды. Входившие в правление либералы от московского правительства подняли его на смех. «Он скоро предложит ввести красные штаны для поощрения.» Но президент Штыров решительно поддержал идею Демьянова. Работали упорно, подбирая наилучшие варианты, чтобы награды, действительно, выглядели достойно. А поскольку к ним добавлялась приличная сумма денег, звание заслуженных работников компании стали цениться очень высоко.  Всё это привлекало и вдохновляло людей: они старались работать лучше.

Чтобы люди видели более надёжное будущее, команда Штырова, разумеется, при его личном участии, образовала негосударственный пенсионный фонд «Алмазная осень.» В него большие средства отчисляла «АЛРОСА» и старость будущих пенсионеров обеспечивалась значительными деньгами.

Когда Штыров пришёл в компанию, она, можно сказать, лежала на боку. Бывший генеральный директор “Якуталмаза” Валерий Владимирович Рудаков, ставший первым президентом созданной компании, не выдержал натиска правительственно-алмазной мафии и ушёл, заявив: «С этой бандой справиться не могу!» Поставили другого президента – учёного, много знающего, но человека с характером не боевым, не жёстким. И только, когда пришёл Штыров, оказалось, что вот это тот, кто нужен. За несколько лет из погибающей компании, которую вот-вот могли придавить, “АЛРОСА” стала процветающим предприятием.

Она, по задумке Штырова, что нельзя сидеть только в Якутии, включилась в добычу алмазов в Анголе, где, несмотря на военные действия и другие трудности, строили горно-обогатительный комбинат и начали добывать драгоценные камни. Правда, как говорил мне Вячеслав Анатольевич, тогдашний российский министр природных ресурсов сделал всё, чтобы не “АЛРОСА” получала выгоду от вложений, а израильский диамантер Лев Леваев.

Наряду с производственными делами, компания продолжала развивать социальную сферу. Был построен прекрасный санаторий “Голубая волна” в Геленджике. В Якутии и в других местах создавались лечебницы для рабочих, строились лагеря отдыха для детей. Она развивалась на всех направлениях – и в производственном, и в экономическом, и в социальном, и в бытовом. После наводнения в Ленске стали строить жилье в городах России, в том числе в Орле, для переселения туда людей из Ленска. Кстати говоря, наводнение в Ленске было просто жутким. Штыров уехал туда. И все время, месяца три, по-моему, работал там, как прораб. В конце концов, это была его первая основная специальность. Он окончил во Владивостоке политехнический институт по специальности инженер-строитель. Когда ещё работал на стройках алмазодобывающей отрасли, проявил себя как человек энергичный, думающий и все время ищущий возможности работать эффективно. Именно эти качества помогли ему, собранной им команде и многотысячному коллективу превратить падающую в своё время «АЛРОСу» в мощную, процветающую компанию мирового уровня.

Поэтому не удивительно, когда началась  подготовка к выборам президента Республики Саха(Якутия), Штырова попросили выдвинуть свою кандидатуру. Он сначала заколебался, не очень хотел. Потом подумал и согласился.

От главы компании до главы республики.

Выборы шли тяжело, ибо за власть в валютном цехе страны, а именно так в советское время называли Якутию, где добывались алмазы, много золота, серебра, включились московские олигархи. Выдвинули своих ставленников. Якутия – самая большая по территории республика Российской Федерации. Она, я думаю, займет половину Европы. К тому же очень богатая. Однако проблем в ней хватало.

Став президентом, Штыров начал так организовывать работу, что каждый человек знал: его спросят, отчет его будут заслушивать. Забегая чуть-чуть вперед, скажу, что в 2010-м году,  по инициативе президента, в республике разработали схему развития производительных сил до 2020 года. Эта схема оказалась настолько хорошо продуманной и так подготовленной, что правительство России одобрило ее и рекомендовало другим регионам к изучению и применению.

Чем только ни занимался Вячеслав Анатольевич в эти годы. Снос ветхого жилья, которого в Якутии было огромное количество. Вместо него в Якутске стали появляться кварталы современных многоэтажных домов. Строительство культурных объектов – театра, здание цирка. Большое внимание он уделял развитию якутской культуры и созданию памятников истории освоения этого края.

Но были у него и главные задумки.  Всё о чём я раньше сказал, тоже было важным. Однако, имелось ещё не менее главное.  Это – строительство железной дороги. Как он говорил: «Страна без дорог – чужая земля». В Якутии единственным путём для обеспечения поселков и городов за Полярным кругом была река Лена и ее притоки. Во время так называемого северного завоза корабли развозили то, что в течение года накапливалось на складах. Когда наступали маловодные годы, приходила беда, то есть трудно было обеспечить всем необходимым для жизни в этих населенных пунктах. А это сотни тысяч тонн солярки, продуктов, предметов первой необходимости и так далее.

И Штыров берется за продолжение советского проекта – строительство дороги от БАМа к Якутску. Он подключал и федеральные структуры, находил деньги в республике. Например, когда федеральное правительство объявило, что нужно приватизировать “Якутуголь”, большую компанию, Штыров сначала воспротивился, а потом вынужден был согласиться. Только заявил, деньги от продажи «Якутугля» должны пойти в республиканский бюджет. Московские чиновники не возражали. По их расчётам, за компанию могли заплатить не более 150 миллионов долларов. Знали бы за сколько Штыров продаст, ни за что не согласились бы. В бюджет республики пришли два с половиной миллиарда долларов. Часть этих денег пошла на строительство железной  дороги.

Штыров привлек в республику газовиков и нефтяников. Началось строительство нефтепровода Восточная Сибирь – Дальний Восток. И здесь произошла такая история. Проектировщики, работающие по заказу “Транснефти”, проложили трассу прямо рядом с озером Байкал. Лишь чуть-чуть севернее его. Когда Штыров увидел это, он обеспокоился и возмутился. Разве можно в сейсмоопасной зоне строить нефтепровод, который мог привести к экологической катастрофе всемирного масштаба? Ведь Байкал – уникальное озеро на планете. И Вячеслав Анатольевич начал борьбу за создание другого проекта. Он подключил тогдашнего министра обороны Сергея Иванова, говорил с президентом Путиным, объяснял ему, к чему это может привести. И надо сказать, Путин поддержал его. Нефтепровод был перенесен на 600 километров выше.  И, что немаловажно, проходил по самим месторождениям. Раньше, по прежнему проекту, надо было от них тянуть нитки к нефтепроводу вниз, на юг.

Рассказывать обо всем этом можно много. Скажу, что один мой роман “Дуэль алмазных резидентов,” в первом издании, занимает почти 800 страниц. Но должен заметить, что, на мой взгляд, Штыров совершил одну, наверное, из немногих, но очень важную ошибку в своей жизни: он, переназначенный Путиным на второй срок президентом Якутии, отработал два года и заявил о добровольном уходе в отставку. После этого  стал заместителем председателя Совета Федерации, где часто выступал с критическими заявлениями, замечаниями по поводу проблем Якутии и Дальнего Востока в целом.

«ДОСТАНЬТЕ РУЧКУ, АРКАДИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ!..»

Особенно его волновало железнодорожное строительство. Огромная республика, как известно, имеет слабо развитую транспортную сеть. Река Лена «работает» в лучшем случае  четыре месяца в году. Автомобильными дорогами связана незначительная часть населённых пунктов Якутии. Надёжнее всего может быть железная дорога, которая не зависит от прихоти погоды. И её начали строить от БАМА до Якутска. Однако то, что в Китае делается за три – четыре года, здесь растянулось на двадцать лет. Причём, когда осталось достроить небольшой участок дороги, все работы наглухо прекратились. А ведь тогдашний президент России Дмитрий Медведев клялся жителям республики в ближайшее время закончить важнейшую стройку. Однако дело замерло ещё на семь лет.   И заместитель председателя Совета Федерации Штыров начал активно «бомбить» правительство. Он требовал ответа: когда будут наконец выделены деньги на окончание Амуро-Якутской магистрали от приглашённого в палату регионов министра финансов Антона Силуанова. Затем спросил вице-премьера правительства Аркадия Дворковича, тоже приехавшего к сенаторам на Большую Дмитровку, знает ли тот сколько железных дорог строится сейчас в России? Дворкович начал называть железнодорожные обводы, подходы и другие мелкие стройки.  На что Вячеслав Анатольевич заявил: «Достаньте ручку, Аркадий Владимирович, и запишите, что кроме этих обходов, подходов и прочих заходов в Российской Федерации строится Амуро-Якутская железнодорожная магистраль. По ней выпущено два постановления правительства. Она должна была быть введена в 2013-м году. Сейчас 2017-й год, она не введена. На неё истрачено 47 миллиардов рублей, требуется ещё 2 миллиарда. Это как понимать? Почти 50 миллиардов «заморозили» и уже забыли, что она строится.» Такая требовательность к правительству, а Штыров высказывал её не раз: по организации экономики, по кадровой политике, по другим стратегическим проблемам, сильно раздражала министров, вице-премьеров, администрацию президента. Выражение: «Достаньте, Аркадий, ручку…» стало насмешливым лозунгом для правительства, где оказались разного рода случайные люди. Они жужжали в уши главным властителям страны о «непочтительном поведении Штырова».

А он, как- будто, не замечал этого. Критиковал подписанное в 2010 году соглашение с Норвегией о передаче ей огромной акватории Баренцева моря с большими рыбными запасами, с ресурсами шельфа, предлагал занять более твёрдую позицию для отстаивания экономических интересов России в этом регионе. Публично настаивал на смене экономической политики Российской Федерации, критиковал сложившееся государственное управление, активно предлагал продолжить строительство железной дороги через Якутию до Магадана. Всё это сильно не нравилось кадрам с политической близорукостью.

Накануне очередного формирования руководства палаты, никто не сомневался в том, что Штыров снова будет заместителем председателя Совета Федерации. Поздно вечером ему об этом с уверенностью сказали. А утром на пленарном заседании Валентина Матвиенко, стараясь не глядеть на Штырова, едва сохраняя выдержку, назвала другую фамилию.

Сейчас Вячеслав Анатольевич является государственным советником Республики Саха (Якутия).  Я не думаю, что на этом карьера Штырова может закончиться, вернее, я не хочу так думать. Потому что человек такого масштаба, таких мыслительных возможностей, я уже не говорю о личных его качествах – феноменальная память, начитанность, многознание в разных отраслях, что этот человек останется невостребованным в довольно больной России.

Недавно произошла такая ситуация. В Якутию прилетела группа руководителей Транснациональной золотодобывающей компании «Полюс». Провели собрание директоров и попросились порыбачить на знаменитой Лене.  За завтраком стали знакомиться с местными рыболовами, спрашивать: кто есть кто. В середине разговора встал энергичный, средних лет якут. Представился: бывший помощник Штырова. Один из директоров, американец, вдруг воскликнул: «Штыров! О, Штыров!» Отодвинул сидящего рядом переводчика, замахал руками, приглашая якута сесть рядом. Пока тот шёл к нему, американец вдохновенно говорил, а переводчик едва успевал переводить: «Раньше я  работал в руководстве «Де-Бирс». Надо ли вам говорить о могуществе этой корпорации? Мы влияли на политику целых государств, и даже меняли её. Без труда поворачивали работу нужных компаний в нашу сторону. Но подчинить компанию «АЛРОСА» не смогли. Там был Штыров – стальной человек. Идите, идите сюда! Расскажите, где он сейчас, этот несгибаемый Штыров?»

Как современная Россия 30 лет живёт на том, что оставил ей Советский Союз, так и поднятая до транснационального могущества «АЛРОСА» 20 лет обогащает страну, несмотря на попытки последовавших за Штыровым руководителей, то украсть у неё средства, то распродать так называемые «непрофильные активы». От великолепного санатория «Голубая волна» в Геленджике, где отдыхали и лечились тысячи алмазодобытчиков, не осталось ни камня, ни дерева, не говоря уж о такой диковинке, как павлины.

Американскому президенту Джону Кеннеди приписывают выражение, истоки которого прослеживаются ещё в древности: «У победы – тысяча отцов. И только поражение – всегда сирота.» Сегодня к созданию и расцвету компании «АЛРОСА» причисляют себя всё больше и больше людей. И только у её бед родителей нету (…).

СЕНАТОРИЙ

Освещать работу Совета Федерации я начал с первого дня формирования этой верхней палаты. Встречался с десятками людей, которые сначала скромно называли себя, как и положено по Конституции, членами Совета Федерации, а потом всё чаще и чаще стали именоваться на иностранный манер сенаторами. Разные они были – эти, так называемые, сенаторы. В первом созыве – шумные, критически настроенные по отношению к поступающим из Госдумы законам. Ведь роли двух палат разные. Госдума закон принимает и направляет его в Совет Федерации на одобрение. А поскольку правовое поле новой России только «засевалось», поскольку в Государственную Думу пришли не только сами бизнесмены, заинтересованные в том или ином законе, но и лоббисты капитала, в том числе грязного, нередко законы принимались с явной целью разрешить какому-нибудь крупному бизнесмену получить ещё больше прибыльных льгот. После свершения этой акции в закон вносилась поправка, отменяющая льготу.

В Совете Федерации не все были сторонниками таких «карманных» законов. Недавно я пролистал список первых членов Верхней палаты. Бог ты мой, набралось не больше десятка из 168 человек, с которыми я тогда не встречался, не задавал вопросов, не делал интервью. Некоторые запомнились особо твёрдой позицией против правовых актов, полезных узкому кругу нужных людей. Выделялся бывший военный лётчик, подполковник Пётр Станиславович Волостригов, представлявший в Совете Федерации Ханты-Мансийский автономный округ. Он, как и некоторые другие, считал недопустимым, одобрять законы- однодневки. Разумеется, такие члены Совета Федерации были не нужны власти, опирающейся на капитал. Ей требовалась «утвердительная палата» из удобных соглашателей.

Правда, сделать её таковой удавалось не сразу. Как я говорил, самым боевым, принципиальным был Совет Федерации под руководством Егора Семёновича Строева, который состоял из губернаторов и руководителей Законодательных Собраний регионов. Там уже было больше соглашателей, чем в первом созыве. Но всё же «главную скрипку,» играли те, кто твёрдо отстаивал интересы регионов. Москва всё решительнее захватывала экономическую и политическую власть себе, оставляя в федеративном государстве субъектам Федерации роль просителей и угодников. Поэтому придумали новую трансформацию палаты. Теперь сюда пришли представители региональной власти. Но к тому времени и сама власть там, и тем более её посланцы в Верхнюю палату, становились всё меньше зависимыми от воли народа. В отличие от воли Кремля и правительства.

Не могу сказать о подавляющем большинстве таких сенаторов в палате. Оставались те, кто понимал свою высокую роль в создании правового государства. Одним из них был Анатолий Григорьевич Лысков – председатель комитета совета Федерации по правовым и судебным вопросам. Человек с мужественной биографией. Будучи старшиной на подводной лодке, предотвратил пожар и гибель судна. После учёбы в московском университете стал юристом, прошёл серьёзную работу в МВД, ФСБ, прокуратуре. О его квалификации, как следователя, говорит такой факт: при расследовании одного «хлопкового» преступления, возбудил больше шести тысяч уголовных дел. При обсуждении поступивших из Госдумы законов изучал их с такой скорпулёзной дотошностью, что далеко не каждый получал одобрение его комитета. Разумеется, такой сенатор был не угоден кремлёвской власти. Его комитет в конце концов присоединили к другому, а Лыскова вынудили уйти на пенсию.

Героическое прошлое было и у Валентины Александровны Петренко. В декабре 93 года несколько уголовников ворвались в одну из школ Ростова- на Дону, где захватили группу детей. За освобождение школьников потребовали вертолёт и 10 миллионов долларов. В переговоры с террористами вступила зам главы администрации ростовской области Валентина Петренко. Она предложила себя в качестве заложницы, чтобы бандиты отпустили детей. Постепенно всех школьников освободили, частично выполнив требования бандитов. На предоставленном вертолёте они вылетели в Дагестан. Там их и захватили. А Валентина Александровна была награждена орденом «За личное мужество».

В Совете Федерации она возглавила комитет по социальной политике и здравоохранению, с самыми, пожалуй, болезненными проблемами для населения. При этом, одновременно, шаг за шагом разворачивала заботу о детях страны, заслуженно получив неофициальное имя «Главная мама России».

Заметно выделяющимся среди других членов палаты стал заместитель председателя Совета Федерации Вячеслав Анатольевич Штыров. Человек масштабного ума и видения, по сути дела, спасший со своей командой для России алмазно-добывающую отрасль страны и компанию АЛРОСа, он перед приходом в совет Федерации был президентом республики Саха-Якутии. Хорошо знающий проблемы Дальнего Востока, не только потому, что сам вырос там, Штыров, придя в законодательный орган России, сразу стал заниматься разработкой законопроектов, способных обеспечить эффективное и быстрое развитие этого стратегически важного региона.

Как известно, в западном мире мы сплошь и рядом встречаем законы, названные именами тех или иных парламентариев. И только у нас личная инициатива растворяется в так называемом коллективном творчестве. Целый блок предлагаемых им законов, Вячеслав Штыров определил как «Кодекс Дальнего Востока». Много лет на него не обращали публичного внимания, откусывая при этом идеи предлагаемых законодательных актов, не называя, однако, имени автора. Наконец, спустя десять с лишним лет, идеи, заложенные Штыровым в Кодексе, стали активно предлагаться к реализации. Правда, опять- таки, только предлагаться и всё так же без упоминания имени автора. Но Вячеслав Анатольевич Штыров, который пришёлся не по нутру к некоторым окруженцам Путина, за то, что он публично критиковал их на пленарных заседаниях за экономические просчёты и неумение руководить, уйдя из Совета Федерации, переживает не столько за своё авторство обширного Кодекса, сколько за ответ: удержит ли Россия свой Дальний Восток? При этом активно использует средства массовой информации, различные ресурсы интернета. О том, насколько масштабны и дальновидны размышления Штырова по поводу того же Дальнего Востока говорят такие факты. Одна из его бесед с главным редактором газеты «Аргументы недели» Андреем Углановым вызвала 1 миллион 400 тысяч просмотров. Другая – почти полмиллиона. Активно присутствует Штыров в социальных сетях. Его цитируют, на его высказывания ссылаются. Не удивительно, что самыми популярными среди населения республики Саха(Якутия) являются два человека. Её первый президент Михаил Ефимович Николаев и второй президент Вячеслав Анатольевич Штыров (…).