Напомним, что ранее Шульгинов был министром энергетики страны, и вообще энергетик по профессии и по трудовому пути, так что он понимает, о чем говорит. Действительно, это было печальное зрелище – представители энергетических компаний, регионов, банков, чиновники и так далее думали думу – где же взять средств на новые объекты генерации? А их немало надо построить в рамках недавно принятой Генсхемы размещения объектов электроэнергетики до 2042 года.

Вопрос, надо сказать, крайне актуальный. В смысле, где найти средства на новую генерацию. Потому что, как сказал в своем выступлении заместитель министра энергетики РФ Петр Конюшенко, потребление электроэнергии в стране, пусть и неравномерно, но растет. В первую очередь на Дальнем Востоке, в Сибири, на Юге страны. Значит, строить нужно и делать это надо начинать прямо сейчас. Потому что к 2050 году рост потребления электроэнергии возрастет еще на 30 процентов. Для этого нужно увеличить генерирующие мощности с имеющихся 270 ГВт до 330 ГВт, то есть на 22 процента. Для этого потребуется 53 трлн рублей: две трети из них пойдет на строительство генерации, одна треть — на электросетевое хозяйство.

А в целом, считает Конюшенко, надо понимать, что основные генерирующие мощности в стране были построены до 1990 года, начинается постепенное их выбытие, поэтому необходима модернизация: «В советское время ежегодно вводилось 5 ГВт мощностей, мы должны выйти на такой же темп. То есть должны реализовать по сути план ГОЭЛРО-2».

Вот такой замах, ни больше, ни меньше. Вот только один нюанс – где же брать на все это средства? Особенно при нынешней ключевой ставке Центробанка РФ?

Здесь стоит выделить позицию члена правления компании «Интер РАО» Александры Паниной, потому что она предложила хоть какие-то меры. Ведь все остальные – и об этом пару слов будет еще ниже – говорили только одно – нужна помощь государства.

Собственно, Панина тоже на это упирала. Во-первых, она сказала, что компания и так инвестирует в новые объекты генерации. Мы, кстати, кое-что знаем о них. Например, в Ленском районе Якутии строится Новоленская ТЭС. Эта ТЭС свалилась региону как снег на голову, так можно сказать. Никто с нами, как надо понимать, особо не советовался, некоторые начальники что-то порешали и стали строить. Говорят, что электроэнергия потребовалась золоторудному месторождению Сухой Лог в Иркутской области. Но его планировалось запитать от действующего каскада Вилюйских ГЭС, мощностей для этого хватает.

Значит, ставка на экспорт электроэнергии от новой ТЭС в Китай. А что она даёт Дальнему Востоку и Якутии? Да ничего, кроме галочек в очередном отчёте. Рассказывают, что были просьбы к компании «Интер РАО» проложить хотя бы теплотрассы до Ленска, для отопления. Но на это никто не отреагировал. Так что выделяемое тепло станцией пойдет на город и что там будет с экологией – еще большой вопрос. Зато Новоленская ТЭС будет работать на якутском газе и уже входит в ТОР. Так что про проекты «Интер РАО» и то, как они делаются, нам кое-что известно.

Во-вторых, Панина предложила те самые налоговые льготы для инвесторов, собирающихся строить новую генерацию; фиксированную цену на электроэнергию от построенного объекта; создание государственного или целевого фонда для развития отрасли; гарантии государства по корпоративным облигациям. Ну, то есть все опять же вокруг государственной помощи.

Но было и еще одно предложение от Паниной — авансирование потребителями строящейся генерации. Сейчас ведь инвестор строит сам, привлекая средства, и это длинный срок окупаемости вложенных инвестиций, примерно 15-20 лет. А так – при авансировании – свои вложения можно отбить сразу. Вопрос, правда, а кто платить будет? Промышленность, население, государство опять же.

В принципе, вокруг этой же самой темы – необходимой помощи от государства – крутились все.

Заместитель генерального директора по инвестициям и капитальному строительству ПАО «Россети» Алексей Мольский для строительства новых сетей вообще предложил создать механизм по аналогии с ДМП (договор о предоставлении мощности – то есть когда инвестор строит, а потом за счет повышенного тарифа в течение времени обивает свои затраты). И назвать его – а ля «ДМП сети».

Кстати, Мольский озвучил интересную вещь. Он сказал, что за прошедшие годы были проинвестированы огромные средства в сетевой комплекс, очень много присоединено новых потребителей — порядка 120 ГВт мощности. «Но из того, что мы присоединили, потребляется и оплачивается всего лишь 30 процентов от этой мощности», — заявил он, с предложением повысить ответственность заявителей за ту мощность, которую они заказывают.

Первый заместитель генерального директора «ЭН+ ХОЛДИНГ» Эльдар Муслимов тоже считает, что нужна донастройка мер поддержки от государства, потому что цена на электроэнергию к 2042 году вырастет в 2 раза и нужно сдерживать ее, «чтобы не похоронить нашу промышленность».

То же самое говорил директор Института экономики и регулирования инфраструктурных отраслей ВШЭ Илья Долматов. А именно, что господдержка должна быть и государство должно определить приоритетные проекты в энергетике и меры их поддержки.

В общем, красота! Без государства – никак.

И ведь ни слова не прозвучало, а куда идёт амортизация основных фондов, учитываемая в тарифах и исправно оплачиваемая потребителями электроэнергии? Почему эти средства не вкладываются в новые мощности? Или, к примеру, никто не заикнулся о сверхприбылях энергокомпаний, получивших в своё время наиболее эффективные электростанции. Ведь оплата им идёт по значительно более высоким тарифам, чем их себестоимость, так как в балансе спроса и предложения цена формируется на рынке усреднённо. Почему эти сверхприбыли не направляют на инвестиции в отрасль?

То есть вот она – диспозиция. Всем нужна господдержка: и инвесторам для строительства новых генерации и сетей, и регионам. Наверное, поэтому Николай Шульгинов и сказал в конце сессии, что она производит грустное впечатление: «В итоге не прозвучало – что делать-то? Надо разобраться – государство признает, что есть проблемы в энергетике и что нужна максимальная поддержка или не признает? Если да, то нужно понимать, что оно хочет поддерживать и надо это делать. Не поддерживает полностью – тогда все будет возложено на потребителя. Но боливар не выдержит двоих. И надо тогда думать, правильно ли мы определили рост потребления электроэнергии, количество необходимых объектов генерации в Генсхеме. Может быть, надо разобраться и уходить от идеального оптового рынка, может, уйти на рискоориентированную модель оптового рынка. Может быть, надо привлекать новых потребителей и они согласны сами строить свою генерацию, причем не только для себя, но и на рынок».

Также Шульгинов добавил, что надо хорошо подумать, прежде чем строить объекты ВИЭ (возобновляемые источники энергии) по солнцу и ветру, анализировать тот коллапс, который произошел из-за сбоя работы ВИЭ в Европе недавно. Но самое главное, отметил он, нужна ответственность на всех этапах. А то, действительно, заявляется строительство или модернизация объектов, а под них нет турбин. Не успели, не сделали, и в итоге сроки «сдвигаются вправо».

Его полностью поддержал заместитель Министра энергетики РФ Петр Конюшенко и сказал, что «прежде всего нам нужно навести порядок в энергетике и выжать все соки, которые мы можем выжать друг с друга». По его мнению, нужно четкое планирование и ответственность на всех этапах, со сроками и с наказанием, а не прощением, как сейчас, за срыв.

***

В общем, это было похоже на какой-то сюр. Уж простите за это новомодное слово. Потому что сидят люди, которые сами же, в ежедневном режиме, принимают решения по развитию электроэнергетики в стране, но они же сами… призывают к ответственности, к исполнению сроков и еще к чему-то там. Да как такое вообще возможно?!

Из этого можно сделать только один вывод – внятной, нормальной системы управления энергетикой в стране не существует. И второй, следом идущий, — вся эта так называемая чубайсовская модель – весь энергетический сектор разбить на части, и пусть он сам по себе зарабатывает – в условиях России оказался чистой воды утопией. В результате ни один объект без помощи государства в энергетике не строится и даже конкурсы на их строительство Правительству России приходится регулировать вручную. Нет рынка и в тарифной сфере, как показывает сегодняшняя ситуация в Якутии.

Более того, нет в принципе понимания, куда идет энергетика России.

Вот вам маленький пример. В 2018 году в Совете Федерации было совещание по вопросам развития энергетики на Дальнем Востоке. Так тогда работавший начальником департамента в Минэнерго РФ Павел Сниккарс (а ныне он провел обсуждаемую сессию на ПМЭФ в качестве гендиректора «Т Плюс») на голубом глазу заявлял, что никакого дефицита электроэнергии на Дальнем Востоке нет и не предвидится. А теперь, спустя всего каких-то 7 лет, мы уже знаем, что Дальнему Востоку не хватает 3 ГВт мощности. Это как? Это означает, что никакого стратегического понимания не существует.

Более того, тогда Сниккарс заявил, что электроэнергия, которая уходит в Китай, не учитывается в общебалансовой выработке электроэнергии на Дальнем Востоке. На что тогда сенатор Вячеслав Штыров ему сказал, что «вы какие-то экстравагантные люди и, похоже, делаете для себя экономические открытия». В том смысле что: «Если правильно подходить к делу, ее бы надо учесть как раз в общей выработке Дальнего Востока и снизить за счет этого тарифы на Дальнем Востоке (за счет Китая), если правильная постановка дела. Вы что же не понимаете, что чем больше выработка, тем ниже должны быть тарифы? А вы ее вывели и тарифы рассчитываете из выработки без учета китайской генерации. Это неправильно на самом деле». А при снижении тарифов уменьшаются федеральные дотации дальневосточным регионам. Вот вам и бюджетная окупаемость.

Что тогда предложил Вячеслав Штыров: 1) создать в рамках национального проекта по Дальнему Востоку специальную программу модернизации локальной энергетики, наполнить ее бюджетными деньгами, и за счет этого естественным путем снизить тарифы на электроэнергию; 2) сделать специальную программу развития энергетики Дальнего Востока и Байкальского региона с объединением ОЭС Сибири и ОЭС Востока. За счёт перетоков дешевой электроэнергии сибирских ГЭС снизить в целом тарифы на Востоке России; 3) вплотную заняться развитием гидроэнергетики на Дальнем Востоке; 4) рассматривать развитие энергетики Дальнего Востока как отрасли специализации Дальнего Востока в общероссийском и Азиатско-Тихоокеанском разделении труда.

Да, это касается Дальнего Востока, а не всей страны. Но проблемы-то везде примерно схожие. И Штыров сказал все это задолго до поручения президента страны Владимира Путина о разработке Программы развития электроэнергетики Дальнего Востока до 2050 года, которое он дал на ВЭФе в 2023 году.

И что же вы думаете? Поручение президента было исполнено в срок? Он сказал, что программа по энергетике должна быть принята в декабре 2024 года, а воз и ныне там!

В общем, это неуд. Однозначный неуд. И по части стратегического видения развития энергетического комплекса страны, и по части управления, и по части исполнительной дисциплины.

Вот только не знаешь, кому этот неуд ставить. Минэнерго РФ? Минпромторгу РФ? Регионам? Или вообще всем нам, раз мы вот уже столько лет идем не пойми куда и не пойми какой дорогой?

Маргарита НИФОНТОВА.
Источник. 
Источник фото.