17/06/2010

Буду ли я в дальнейшем исполнять обязанности вице-президента республики одновременно с функциями Президента акционерной компании «Алмазы России-Саха» пока не решено. Наша Конституция такого случая не предусматривает. На последних консультациях с Президентом Якутии Михаилом Николаевым, руководством Госсобрания Республики и юристами мы решили подождать до октября, когда состоится очередная сессия нашего парламента.

Закономерная логика развития компании привела к тому, что сегодня во главу угла стали управленческие вопросы и возникла необходимость изменения структуры ее управления.

Три года назад компания создавалась нестандартно, не на основе каких-то законов, а отдельными специальными решениями. Необходимых общих нормативных документов в тот момент просто не существовало. «Алмазы России – Саха» родилась на основе указов Президента и постановлений Правительства России, которые были приняты специально для компании.

Фактически эти три года была полная и единоличная власть правления, исполнительный орган имел такие большие полномочия, что от собрания до собрания акционеров мог принимать любые решения, какие ему заблагорассудится. Конечно, Наблюдательный совет следил за тем, что происходило в компании, но он был создан как орган государственного контроля, исполняющий скорее функции общего управления отраслью, а не управления непосредственно компанией. На самом деле, Наблюдательный совет должен действовать по поручению акционеров и осуществлять руководство компанией в промежутках между собранием акционеров.

Сейчас внесены изменения в устав компании, где введена должность председателя и по-другому описаны функции Наблюдательного совета. В соответствии с этим уставом, высшим органом управления является собрание акционеров, в промежутках между ними ключевые функции приобретает Наблюдательный совет, который решает вопросы, например, об утверждении перспективных и годовых планов, об участии компании в дочерних предприятиях или других АО, о финансовых затратах на сумму, превышающую 10 млн. долларов, которые не были раньше предусмотрены в плане, и т.д. Правление же становится исполнительным органом, подотчетным Наблюдательному совету. Появилась необходимость, чтобы Наблюдательный совет собирался не время от времени, по мере необходимости, а вел регулярную работу.

На собрании акционеров 10 августа в Мирном и вообще в этом году активно обсуждался вопрос о том, что надо коренным образом перестраивать всю финансовую деятельность компании с тем, чтобы осовременить ее, чтобы она приобрела совершенно новые черты, возникли новые системы управления финансовой деятельностью. Вопрос рассматривался не в плане текущего бедственного положения компании, потому что ее дела вполне нормальны по сравнению с другими, а в более долгосрочном. Речь поэтому не идет о том, что у нас какие-то непреодолимые финансовые трудности, а просто о том, что надо многое менять.

Сохраняются противоречия компании с Роскомдрагметом. Связано это с принципиально разными подходами к идеологии алмазного рынка. По сути Роскомдрагмет хочет вернуться к ситуации 30-50 годов, когда все добытчики драгоценных камней и металлов должны были сдавать продукцию государству. Продавать же алмазы должен Роскомдрагмет. Вот их главная позиция. Мы же считаем: то, что произвели товаропроизводители – это их собственность от производства товара до получения денег за его продажу непосредственно от покупателя на рынке.

Комдрагмет – это вообще из ряда вон выходящее образование в структуре нашего управления. Все министерства и ведомства, как бы они этому не противились, уже вышли из сферы непосредственного участия в бизнесе. Это линия российского правительства, которое говорит об отходе от прямого государственного предпринимательствак общему регулированию экономики и предоставлению больших прав товаропроизводителям, торговле, рыночным структурам. Роскомдрагмет в иной ситуации. Можно сравнить эту ситуацию с искусственным положением вне игры в футболе, когда все защитники убежали, а один остался. Роскомдрагмет – это как раз тот защитник, который срывает все планы команды. В основе его особой позиции и личные интересы, и своеобразно понимаемая возможность влияния на рынок. С этой позицией мы никогда не согласимся, здесь наше непримиримое противоречие.

Я стою за продление соглашения с «Де Бирс». Другой вопрос, я думаю, что это соглашение должно содержать некоторые новые элементы, которые бы более полно удовлетворяли наши интересы.Мы недовольны объемами алмазов, которые мы можем продать по ныне действующему соглашению в качестве контрольных отрезков (5 процентов от всех добываемых алмазов), есть проблемы установления справедливого уровня цен, государственного контроля над ценами: теоретически предполагается, что разница в ценах, по которым мы продаем камни «Де Бирс» и которые назначают своим покупателям они, направляется на определенные цели – маркетинг и рекламу. Мы не это ставим под сомнение, но хотели бы убедиться в том, что это действительно так. При разрешении существующих проблем мы улучшили бы свое положение на рынке. Но, с другой стороны, я не исключаю, что новое соглашение может быть менее долговременным – не на пять лет, а на более короткий срок. За время его действия мы с другими производителями должны будем обдумать новые реалии, политические и экономические, и может быть, прийти вообще к другой организации одноканальной системы. Мое твердое мнение, что надо сохранить соглашение, но это отнюдь не значит, что оно должно быть застывшим.

У некоторых руководителей алмазного бизнеса существует мнение, что надо уменьшить номенклатуру камней, попадающих под действие одноканальной системы, (скажем, исключить камни низкого класса) и остальное пустить на свободный рынок. Такие идеи существуют. Я думаю, что если «Де Бирс» не будет предпринимать действий, обостряющих отношения – менять прейскуранты без согласования с нами и в обход соглашения, прецеденты чего уже были, мы были бы удовлетворены той одноканальной системой, которая существует. А вообще ситуация на рынке все время меняется, и здесь требуются глубокие экономико-математические что ли исследования закономерностей, зависимостей, чтобы принять правильное решение.

Как вы знаете, наша компания молодая, до того, как она возникла, схема построенная алмазодобывающей промышленности была другая. Глубоких рыночных проработок, просчетов наших возможностей на рынке не существовало, все было отдано в руки государства-монополиста.

Требуется время, чтобы разработать новые схемы.

Если разрушить одноканальную систему, то наступит ситуация свободного рынка и мы будем обязаны вступить в прямую конкуренцию с другими алмазопроизводителями, но, думаю, что этому еще просто не время. Не питая особых иллюзий по поводу успешности конкуренции, мы и особенного страха перед ней тоже не испытываем, потому что отрасль наша высокорентабельна, компания вполне способна справиться с трудностями конкурентной борьбы. В настоящее время мы находимся на пике инвестиционной деятельности, поэтому радикальные изменения построения мирового алмазного рынка сейчас нежелательны, но в то же время возможная конкуренция не настолько страшна, чтобы паниковать по этому поводу.

Газеты писали, что Госкомимущество РФ предложил нам продать часть акций компании в частные руки, а в дальнейшем приватизацию компании.

Пока это преждевременно, и речи об этом не идет. Возможно, когда-то в будущем и наступит такой момент, но пока мы остаемся государственной компанией, акционерным обществом закрытого типа.

Пока компания не находится в такой стадии, когда могли бы возникнуть острые противоречия между собственниками компании и трудовым коллективом, потому что большинство акционеров – работники компании. Другой вопрос, что работники недостаточно вовлечены в жизнь компании, в ответственность за ее деятельность. Это и есть одна из причин возможных конфликтов. Но уже есть и значительная часть работников компании, которые не являются акционерами. Этот процесс будет продолжаться, потому что приходят новые люди, некоторые же уходят или могут уйти из компании и оставаться акционерами, вот тогда могут возникнуть традиционные противоречия между трудом и капиталом. Способы разрешения этих противоречий в мировой практике отработаны. Но нам надо искать какие-то свои пути, возможно, обеспечить систему постоянного воспроизводства участия персонала в капитале компании.

Прибыль не является самоцелью. Надо получить прибыль, и это непременное условие существования компании, но направлять ее надо на то, что способствует жизни компании и нормальной ситуации вокруг и внутри нее. В этом залог того, что компания будет жить долго, и будет опорой для любого человека, который работает в ней. Эта идея должна воплотиться в конкретные дела. Если поставить во главу угла только прибыль, то все будет выглядеть по-другому. Наша принципиальная установка на национальные и социальные приоритеты связана со многими факторами, в том числе и с нашими народными российскими традициями…

Мы найдем способы, чтобы компания поддержала отечественную гранильную промышленность, которая переживает не самые лучшие времена. Мы заинтересованы в расширении рынка сбыта своих алмазов, поэтому чем больше заводов по обработке алмазов будет у нас в России, тем лучше для нас. И второе: в отличие от многих других, мы считаем, чтобы компания активно развивалась и была субъектом, который бы жил долго и активно на рынке, мы должны думать не только о себе, но и о регионе. Чем лучше будет в Якутии, тем лучше будет и нам. Это касается не только Якутии: мы будем работать в Архангельске, например (если выиграем тендер на разработку месторождений), и там будет такой же подход.

Это наша генеральная линия, и в ее рамках любое конкретное хорошее дело, которое позволяет решить социально-экономические проблемы региона или области России, мы обязаны поддержать.

«Деловые люди», 1995, № 59.